У меня было запланированное домашнее рождение и вот как это было
Я считаю, что чем больше у вас детей, тем больше вы погружаетесь в мир альтернатив и вариантов рождения. Между моим первым рождением и третьим я узнала обо всех вариантах, и методом проб и ошибок (и, что удивительно) я нашла то, что подходит лучше всего для меня и моей семьи. Именно поэтому я решил, что роды на дому - это идеальный способ родов для рождения моего третьего ребенка. Метод проб и ошибок привел меня туда ... ну, вот; Главная.
Когда родилась моя старшая дочь, я начала роды в родильном центре, и после 30 часов родов прогресс застопорился, и меня перевели в местную больницу, где я получила эпидуральную анестезию, немного нуждалась в отдыхе, а затем приступила к вагинальному рождению моей дочери., Для моего второго ребенка я планировал родить в родильном центре, но вместо этого у меня было быстрое и яростное случайное домашнее рождение. В третий раз я просто хотела родить в том месте, которое планировала! Какое это было бы удовольствие, подумал я, чтобы не удивляться моему окружению, когда я толкал маленького человека в мир.
Раньше я знал, что мое предпочтительное место будет дома. Несмотря на то, что мое второе рождение было незапланированным дома, я очень любил это. Знакомство, легкость, контроль и удобство были главными в списке причин, которые я хотел бы повторить дома. Что касается моего третьего и, возможно, последнего ребенка, я хотел присоединиться к элементам моих предыдущих родов и запланировать домашнее рождение с акушеркой. При посещении акушерки я чувствовал, что домашнее рождение лучше всего подходит для моей семьи. Медицинский работник будет заботиться обо мне, позволяя моему телу мирно трудиться без яркого света и ненужных перерывов. После ощущения давления и суждения, которые я испытал в больнице во время моих первых родов, более целостный подход дома, казалось, был идеальной атмосферой рождения для меня.
Мы планировали домашнее рождение - и это именно то, что я получил.
Очень рано 1 января я почувствовал, что слишком знакомое давление схваток только начинается. Я был на несколько дней позже моего первоначального срока оплаты и заснул в последний день 2015 года, немного огорченный тем, что мой налоговый вычет все еще был в утробе. Я лежал в кровати, мысленно готовясь к предстоящему путешествию, зная в глубине души, что этот труд будет отличаться от моих первых двух, точно так же, как этот ребенок во многом будет отличаться от его братьев и сестер. До начала родов ребенок уже был таким медленным, и я потратил немало времени на то, чтобы визуализировать и молиться о скоростном роде; не долго, как у моей дочери, и не без присмотра, и очень быстро, как у моего сына. Оглядываясь назад, я был в своих чувствах. Я чувствовал, что моя умственная подготовка и открытость к тому, что я надеялся, что мой труд принесет такую разницу.
Моя акушерка прибыла к нам домой в 6 часов утра, и я работал, пока она открывала магазин. С чемоданами, полными расходных материалов, необходимых для домашних родов (антибиотики, прокладки от шукса, травяные средства, пульсоксиметр, стерилизационное оборудование, грелка и многое другое), наша главная спальня превратилась в место, достаточно уютное, чтобы я мог чувствовать себя расслабленным, но оборудованным достаточно, чтобы следить за ребенком и я при обеспечении безопасного рождения.
К полудню я был в полном разгаре труда. Я часами дышал и стонал от сокращений. Я повернулся с кровати, на плюшевое кресло, в туалет. Я ходила по коридору наверху и обвивала всю нашу спальню и ванную, останавливаясь, чтобы опереться на мужа во время трудных схваток. Я плакал. Я разозлился, что все "слишком долго" ... что бы это ни значило в сфере рождения.
Каждые 30 минут моя акушерка проверяла мои жизненные показатели и тоны сердца ребенка. Она наметила результаты, предложила свою заботу и поддержку, а затем проскользнула обратно в коридор и стала ждать. Труд - это такой органический и естественный опыт, что я чувствовал, что мне действительно нужно владеть им и заниматься им, чтобы помочь двигаться вперед; моя акушерка знала, что оставить меня в покое было полезно для моего процесса. Мне не нужен был властный глаз, считающий часы, мне нужен был мир и покой, шанс для моего тела выполнять свою работу.
Настало утро, и у меня был первый в истории шейный осмотр. И когда я говорю первым, я имею в виду мой первый за всю эту беременность и роды. Моя акушерка не проверяла меня ни разу во время дородовых встреч или в начале родов. Я понятия не имел, в каком количестве или процентах я был; Я просто знал, что чувствую себя маленьким ребенком и сильным давлением, двигающим его к его предстоящему выходу. Этого было достаточно, чтобы убедить меня, что я был в родах. Домашние роды требуют большого доверия, позволяя вашему телу делать то, что ему нужно, не назначая ему имя. Знание того, что рождение моего ребенка разворачивалось, обычно помогло восстановить мою систему координат. Я понял, что когда я почувствовал сильные схватки, это был хороший знак. Моя акушерка не пыталась меня успокоить или успокоить; она позволила моему телу почувствовать его трудную боль. Когда я был вынужден стонать или дышать глубоко, я не нуждался в облегчении боли, мне нужна была утешительная рука и слово ободрения. Я сотрудничал с обученной акушеркой, чтобы помочь мне найти баланс между типом рождения, на который я надеялся, и обученным профессионалом, который мог бы помочь мне ориентироваться в родах и родах, если все пойдет не так, как я надеялся.
Я наклонился над большим мячом для йоги, раскачиваясь взад-вперед, пытаясь сосредоточиться. Я толкнул изо всех сил, когда мое тело сказал мне, чтобы снести. Я переключался между чувством подавленности, силы, страха и возбуждения.
Для этой специфической беременности я действительно достиг точки, где проверка шейки матки стала необходимой. У меня был положительный результат на стрептококк В группы в 35 недель, бактериальная инфекция, которая встречается у 25 процентов здоровых женщин, и я размышлял, когда начинать прием антибиотиков. Будучи родителем и основным лицом, принимающим решения, наша акушерка дала нам результаты теста и информацию, необходимую для принятия обоснованного решения по поводу этой детали рождения. Затем она оставила это нам. Зная, как мне позвонили, я и мой муж получили информацию о том, как проводить лечение. К счастью, мне было пять лет, я был очень мягким, а у ребенка был очень низкий уровень - идеальные данные, чтобы сказать нам, что это было хорошее время для первой дозы антибиотиков - курса лечения, который мы выбрали. Моя акушерка и два ее помощника с легкостью включили мою капельницу, и я продолжал работать в постели, перекусывая жареным сэндвичем с сыром и индейкой.
К полудню я был в полном разгаре труда. Я часами дышал и стонал от сокращений. Я повернулся с кровати, на плюшевое кресло, в туалет. Я ходила по коридору наверху и обвивала всю нашу спальню и ванную, останавливаясь, чтобы опереться на мужа во время трудных схваток. Я плакал. Я разозлился, что все "слишком долго" ... что бы это ни значило в сфере рождения. Я снова и снова говорил о том, как я устал, а затем, лежа в постели, засыпая между схватками, я чувствовал, как у меня разрывается вода.
Мой разбрызгивание воды означало, что пришло время для второй дозы антибиотиков. Я пережил это, пока мои схватки набирали скорость и интенсивность. Я поставил себе цель, чтобы мой голос был низким, а челюсти - открытыми при каждом сокращении. (На самом деле существует взаимосвязь между расслабленными открытыми голосовыми связками и расслабленной открытой шейкой матки.) Я говорил себе, что каждая боль приближает моего ребенка к тому, что он находится в моих руках; Я захотел поверить в это, чтобы избежать волн разочарования после каждого сокращения. Сколько еще будет?
Около 4 часов вечера я начал давить. Пришло время подтолкнуть. Я работал, опираясь на край нашего большого стула, покрытого подушкой чукса, но сразу почувствовал, что мне нужно встать на четвереньки. Я предложил пойти в ванную, чтобы избежать возможного беспорядка на ковре, но моя акушерка заверила меня, что они просто сложат медицинский брезент. Она подумала, что на моих коленях ковер будет более грациозным, и предпочла, чтобы я чувствовал себя максимально комфортно во время толчка.
В течение 20 минут я наклонился над большим мячом для йоги, раскачиваясь взад-вперед, пытаясь сосредоточиться. Я толкнул изо всех сил, когда мое тело сказал мне, чтобы снести. Я переключался между чувством подавленности, силы, страха и возбуждения. Самое сложное, на мой взгляд, было до меня: огненное кольцо. Но точно так же мой ребенок скоро будет в моих руках.
В какой-то момент я помню, как смотрел между моими согнутыми ногами, сидя на четвереньках, и видел, как голова моей акушерки параллельна земле. Она нежно помогала растянуть мою промежность, наблюдая за тем, как голова ребенка к макушке. Физические жертвы, которые приносят акушерки ради своих трудящихся мам, поражают меня и по сей день. Никогда она не просила меня сменить положение, чтобы ей было легче. Она приспосабливалась к тому, что мне нужно, чтобы должным образом контролировать труд.
Домашние роды глубоко связали меня с мужем, моими старшими детьми и моим новым ребенком - рождение всегда является вехой в семье, но домашние роды заставили меня почувствовать себя чем-то особенным, чем-то, что разделяла только наша семья из пяти человек.
В 16:21 я дал свой последний толчок, и голова и тело моего сына родились одним махом. Мой муж поймал своего новорожденного сына и передал его мне через мои ноги. Я обнял его одной рукой, пока мой муж обхватил меня руками и поднял меня обратно в сидячее положение на полу нашей спальни. Когда моя акушерка проверила все наши жизненно важные органы, мои старшие дети пришли навестить своего младшего брата.
Когда пуповина перестала пульсировать, я поднялся на колени, чтобы сила тяжести помогла мне избавиться от плаценты, и мой муж перерезал шнур. Моя акушерка и ее помощники помогли мне немного прибраться, и меня уложили в постель, а мой сын прижал кожу к моей коже. Следующие часы были заполнены более жизненно важной графикой, полной оценкой новорожденного, анализом моей незначительной слезы, многими бесценными фотографиями и обильным ужином, за которым следовал коктейль из плаценты. Да, я съел кусок моей сырой плаценты, смешанной в смузи, и жил, чтобы рассказать (и, честно говоря, рекомендую!).
Исполнение моей надежды на запланированное домашнее рождение привело к тому, что весь мой опыт деторождения прошел полный круг. Это подтвердило мою веру в то, что женщины сильны, и выросло мое доверие к моим личным способностям. Я могу делать сложные вещи, и я могу делать их хорошо. Домашние роды глубоко связали меня с мужем, моими старшими детьми и моим новым ребенком. Рождение всегда является важной вехой в семье, но домашнее рождение заставило меня почувствовать себя чем-то особенным, чем-то, что разделяет только наша семья из пяти человек. Это было не самое легкое мое рождение, но оно было таким же особенным.